По Фанским горам и древним городам Шелкового пути — 2017

 

Август 2017, 24 дня, Ната

О Фанских горах я мечтала еще с юности, с тех пор, как под три аккорда мы пели песенку Визбора и перед глазами вставали картинки тех мест, где гребень высок, где багряные скалы… И вот теперь, походив по Гималаям, я осмелела и решила попробовать свои силы в автономном горном походе. Этот маршрут должен был стать куда труднее, чем непальские прогулки, потому что практически никакой туристической инфраструктуры на Памиро-Алае нет, и все свое предстояло тащить с собой. Я обзавелась легкой палаткой-однушкой и удобной горелкой, крякнув, взвалила рюкзак на плечо и отправилась в путь.

Юрий Визбор. Фанские горы

Пеший поход я решила дополнить поездкой по древним городам Шелкового пути — Самарканду, Бухаре и Хиве. Так что путешествие началось в таджикском городе Худжанд, а домой я улетела из узбекского Ургенча. Вот как это получилось:

Пешеходная часть маршрута:

Худжанд — Артуч — Куликалонские озера

В Домодедово я со своим ярким рюкзаком сильно выделяюсь в толпе загорелых работяг, возвращающихся  на родину, так что девушка на регистрации недоверчиво переспрашивает: «Вы в Худжанд летите?» Да, я — в Худжанд!

Самолет садится на рассвете, и вот, пробившись через толпу таксистов, предлагающих за каких-то 100 сомони (это примерно 700 рублей) довезти до центра, я запрыгиваю в идущую в город маршрутку. Местных денег у меня пока нет, протягиваю водителю доллар, он отмахивается: «Это слишком много, езжай бесплатно!»

Для начала мне предстоит решить непростую задачу — получить местную регистрацию (позже, в 2018 году, это правило было отменено, и стало возможным находиться в Таджикистане до 10 дней без регистрации, но летом 2017 это было еще необходимо). Так что отправляюсь искать нужную контору, как говорят местные, ОВИР.

Худжанд неожиданно производит очень приятное впечатление, особенно ранним утром, пока нет сильной жары —  просторные чистые улицы, фонтаны, вокруг зелень и цветы.

Местами похоже на Рим))

В ОВИРе, вопреки моим опасениям, все оказывается легко и просто. Я читала, что вроде бы для оформления регистрации надо предъявлять бронь отелей или находить местного жителя, который готов будет фиктивно зарегистрировать меня на своей жилплощади, но все заменяет мой рюкзак и туристические ботинки: я объясняю, что отправляюсь в поход и собираюсь ночевать в палатке, и мне сразу выписывают заветную бумажку. Остается только найти банк для оплаты этого дела, но подошедший вслед за мной местный дядечка тут же предлагает доехать вместе с ним до банка на его машине — таджикское гостеприимство начинает действовать! И вот регистрация готова, можно отправляться в путь.

Топаю к автостанции. Путь неблизкий, солнышко припекает все сильнее, рюкзак оттягивает плечи, и я гоню от себя мысли о том, что в горку-то будет куда тяжелее.

На автостанции на меня набрасывается целая толпа таксистов с криками «Артуч! Артуч!». Но я не тороплюсь и выбираю так называемое «shared taxi» — водитель подождет, пока машина заполнится попутчиками, с которыми мы разделим плату за проезд. Такой способ передвижения очень распространен среди местных жителей.

Вскоре подходит таджикское семейство — бабушка с дедушкой почтенного возраста и их взрослый сын, они едут в Пенджикент. Договариваемся, что меня высадят на повороте на Артуч и помогут найти туда попутку. Меня как приезжую гостью торжественно усаживают на переднее сиденье, и мы пускаемся в путь.

После бессонной ночи, проведенной в самолете, я сразу засыпаю и открываю глаза только через несколько часов, когда машина начинает петлять по горному серпантину. Останавливаемся отдохнуть и перекусить у придорожного коша. Бутылки с лимонадом и кока-колой тут охлаждаются под струей водопадика, бегущего со скалы. Вижу на прилавке кучки каких-то загадочных шариков разного цвета — от белого до коричневого. Мои попутчики объясняют, что это курт — такой местный сыр, очень твердый и соленый. Купленный тут пакетик курта здорово выручал меня всю дорогу, и последний шарик я сгрызла уже в самом конце похода, на Искандеркуле. 

Вот и поворот на Артуч. Водитель держит свое слово — стоит со мной на развилке и голосует всем проезжающим машинам, но что-то долго не находится тот, кто готов будет довезти меня до альплагеря — видно, дорога там не из лучших. Наконец тормозит старенький жигуленок, водитель которого бодро берется за дело. Дорога действительно оказывается весьма непростой — узкая, каменистая, вся в ямах и колдобинах, так что я несколько раз порываюсь вылезти из машины, чтобы дойти оставшиеся несколько километров пешком, но жигуленок, дребезжа и пыхтя, каким-то чудом все же справляется, и вот я на месте. 

Ночую в домике на турбазе. Покупаю газ для горелки, последний раз пользуюсь благами цивилизации — ужинаю в столовой, иду в душ. Завтра в поход!

Выхожу рано утром, сразу начинается подъем — тропа карабкается к перевалу Чукурак. Идти с непривычки непросто, да и рюкзак у меня существенно тяжелее, чем во всех предыдущих моих походах — я несу с собой все, что нужно для автономного существования в течение недели. Иду «slowly-slowly», как я училась когда-то в Непале. Потихоньку приспосабливаюсь, привыкаю. Вот и первое озеро на моем пути.

Прохожу мимо пастушьих домиков на летних пастбищах. Это даже не домики, а какие-то шалаши из досочек и тряпок, подвязанные веревками. Меня окликает женщина с ребенком на руках, подходят еще ее дочери-подростки. Они почти не говорят по-русски, но с помощью жестов и улыбок мы тут же находим общий язык. Меня усаживают на цветастый коврик, приносят чашку вкуснейшей простокваши и мягкую лепешку, я чувствую себя прямо как в детстве в гостях у бабушки. Уходя, попыталась заплатить за угощение — на меня замахали руками, замотали головой — денег не взяли, да еще дали с собой в дорогу целую лепешку!

И дальше я легко залезла на перевал  — так тепло было на душе от этой встречи.

С перевала Чукурак открывается вид на Куликалонские озера.

У первого озера отдохнула, повалялась на травке. Водя ледяная, так что купаться не решилась. 

Обогнув озеро Куликалон, немножко поплутала в зарослях арчи, но вскоре вышла к сегодняшней цели — озеру Бибиджонат. Поставила палатку, прошлась вдоль озера. Несмотря на туристический сезон, вокруг совершенно пустынно, народу — никого, вся эта красота — только моя!

Озеро Бибиджонат — Алаудинские озера

Встаю совсем рано, какая же вокруг красота!  С непривычки долго собираюсь — надо просушить отсыревшую за ночь палатку, запихать в рюкзак все свое многочисленное непослушное пока имущество — через пару дней сборы будут занимать всего несколько минут, но поначалу это мне всегда дается с трудом.

Кряхтя, начинаю путь к Алаудинскому перевалу. Подъем крут, рюкзак тяжел, я иду совсем медленно и часто присаживаюсь отдохнуть. Через некоторое время меня начинают одолевать невеселые мысли о том, что я, похоже, переоценила свои силы и с маршрутом мне не справиться… Тут меня окликают от стоянки пастухов — на костерке греется затейливый металлический чайник, пастухи закусывают лепешками и сыром, поодаль бродят два ослика.

Мне вручают пиалу душистого травяного чая, завязывается беседа. Мой новый знакомый Саид, оказывается, не пастух, а горный проводник, сейчас он направляется со своими осликами туда же, куда и я,  на Алаудинские озера. Там его будет ждать группа туристов, которых он поведет дальше. Он предлагает бесплатно довезти через Алаудинский перевал мой рюкзак на ослике — ура, на сегодня я спасена, а дальше разберемся как-нибудь!

Жизнь наладилась: белый ослик бодро топает вверх с моим рюкзаком на спине, а я налегке любуюсь окрестностями — стеной Мирали и озерами Дюшаха, которые называются еще «глаза Марии».

Саид оказывается удивительно интересным собеседником — по дороге он рассказывает о прошлом здешних мест, о жизни его семьи в ХХ веке, да так, что хоть книгу об этом пиши! Вот одна из его историй. Зажиточная семья его деда, как и многие другие, в начале тридцатых была депортирована из Таджикистана. Перед отправкой в ссылку дед строго наказал всем своим домочадцам не брать с собой ничего, кроме стеганых ватных халатов. На новом месте пришлось нелегко, но дед  твердил: «Все устроится, только халаты сохраните». Женщины роптали — совсем сбрендил старый, рухлядь бережет! — но когда стало возможным вернуться в родные места, послушно привезли халаты обратно с собой. Распоров ватную простежку, дед достал из халатов кучу золотых монет, пролежавших там в целости и сохранности все эти годы. На эти деньги построили дом и развели яблоневый сад в окрестностях Пенджикента. 

Налегке идти, конечно, одно удовольствие, но я понимаю, что дальше маршрут будет куда труднее, да и высота существенно больше, поэтому с рюкзаком и в одиночку я вряд ли справлюсь. Так что я решила изменить своему принципу «no guide, no porter» и попросила Саида быть моим проводником. Да, это неспортивно и недешево, но зато я не только без проблем доберусь до перевала Чимтарга, но смогу пройти и дальше, еще более интересным маршрутом через перевал Двойной, куда бы в одиночку я точно не сунулась. Договариваемся так: завтра у меня будет дневка на Алаудинском озере, где Саид встретится со своей группой туристов, потом вместе с ними идем до Мутных озер и до перевала Чимтарга, там группа остается для восхождения на вершину Энергия, а мы с Саидом идем через озеро Большое Алло и перевал Двойной в сторону Искандеркуля. Получается логичный и насыщенный маршрут, который самостоятельно я бы, конечно, пройти не смогла.

За беседой время летит незаметно, и вот мы уже на Алаудинском перевале. 

Здесь очень ветрено, так что быстренько перекусываем и спешим вниз, к Алаудинскому озеру какого-то нереально бирюзового цвета.

Ставлю палатку на чудесной ровненькой зеленой лужайке среди арчи, вечером иду ужинать в чайхану на другом конце озера, где меня угощает пловом шумная компания туристов.

Весь следующий день блаженно ленюсь на бережку. Хотела искупаться, но вода ужасно холодная, удалось только чуть-чуть окунуться.

Иду прогуляться до соседнего озера под названием Гитара. Цвет воды просто фантастический!

Почему бы не потанцевать в такой прекрасный день?

Алаудинские озера — Мутные озера

На следующее утро — ранний подъем. Встречаемся с Саидом и его группой туристов-альпинистов из Магнитогорска, грузим рюкзаки на осликов и отправляемся в путь. Идти налегке совсем не сложно, но высота уже дает о себе знать — стоит чуть ускорить шаг, и начинаешь запыхиваться.

Пейзаж резко меняется — вместо яркой зелени последних дней теперь вокруг только серые суровые безжизненные скалы и дальние снежные вершины. 

Мутные озера — совсем другой мир, другая красота.

Дует резкий пронзительный ветер и очень холодно, несмотря на яркое солнце. Но Саид знает отличное место для стоянки — он ведет нас к дальней оконечности озера, за скалу, где ветра почти нет. 

Магнитогорцы достают свое альпинистское хозяйство — веревки и каски, и начинают тренировку. А я отправляюсь прогуляться — хочу залезть куда-нибудь повыше для акклиматизации, а то завтра предстоит подъем более чем на 1000 м.

Иду по противоположному берегу озера, тропа то и дело теряется в россыпях камней. Внезапно путь мне преграждает неширокая, но бурная речка, и я долго мыкаюсь по ее берегу в поисках места для переправы. Наконец разуваюсь — не возвращаться же! — но тут, на мое счастье, подходят два местных парнишки, решительно зашвыривают мои ботинки на другой берег и переводят меня за ручку на ту сторону. Все, пути назад нет, придется теперь полностью обходить озеро кругом.

Для начала лезу вверх в направлении завтрашнего перевала. Путь  кажется довольно крутым, но добравшись до места, где тропа сворачивает вправо, и заглянув за поворот, я понимаю, что это были только цветочки, а настоящий подъем  начинается только тут. Одно лишь радует — большую часть этого пути завтра наши рюкзаки поедут на осликах, а мы пойдем налегке. Долго сижу у каменной пирамидки, наблюдая, как над озером удлиняются тени гор.

Вечереет, пора возвращаться. Обхожу озеро справа, тропа скоро теряется в курумниках, долго прыгаю по нагромождениям каменных глыб. Вокруг — те самые визборовские багряные скалы в закатном свете.

Возвращаюсь прямо к обильному вкуснейшему ужину, который магнитогорцы приготовили в диковинной громадной кастрюле-скороварке (этим лосям не лень таскать с собой и кухонную утварь, и свежие продукты — куда уж мне до них с моими растворимыми сублимированными супокашками!) Завтра рано вставать, но мы долго не расходимся — одевшись потеплее, под огромными звездами играем в Морды и в Мафию.

Мутные озера — озеро Большое Алло (через перевал Чимтарга)

Ночью был конкретный дубак, залезла в спальник прямо в пуховке, но это не очень помогло. Встаем в предрассветных сумерках, стремительно собираемся, стуча зубами, и на рассвете выходим.

Помогая друг другу, легко перебираемся через речку, где я накануне так тормозила, вскоре тропинка сворачивает вправо и начинается крутой затяжной подъем к перевалу. 

Да, в одиночку и с рюкзаком я бы тут точно сдохла. Бесконечные зигзаги беспощадно крутой тропинки, камушки осыпаются под ногами, солнце слепит, воздуха на 4000+ не хватает, я то и дело останавливаюсь в изнеможении, но ведь еще один шажок всегда можно сделать! А потом еще один…

И вот шажок за шажком мы выбираемся на площадку 4500 под перевалом Чимтарга. Героические ослики затащили сюда все наши рюкзаки.

Саид очень гордится тем, что он единственный из всех местных проводников доводит до этой площадки своих осликов — другие ишаки сюда забраться не могут.

Неутомимые магнитогорцы готовят обильный обед и начинают ставить палатки — они остаются тут ночевать, завтра у них восхождение на вершину Энергия. А мы с Саидом решаем отправляться сразу же дальше, через перевал Чимтарга до озера Большое Алло, т.к. время и силы еще есть, а ночевка на 4500 обещает  быть очень холодной, да и горняшка может прихватить. 

Отдыхаю перед последним рывком вверх, на перевал. 

Прощаемся с осликами (их отведет вниз местный парнишка — помощник Саида), взваливаем на плечи рюкзаки. Машем рукой магнитогорцам и отправляемся в сторону перевала.

До перевала вроде бы рукой подать, но путь по сыпухе весьма непрост — сделав шаг вверх, тут же съезжаешь на полшага вниз. Саид по-джентльменски разгрузил мой рюкзак, забрав к себе большую часть вещей, но я все равно еле плетусь — высота дает о себе знать. 

И вот мы на перевале! Саид поет, и песня на пушту разносится над дальними вершинами Гиссарского хребта. 

Пятитысячники Чимтарга и Энергия.

А вниз по сыпухе — одно удовольствие. Сделал шаг — и едешь себе! Эту тропинку тут называют «лифт».

Пейзажи вокруг какие-то марсианские.

Спуск к озеру Большое Алло кажется бесконечным. Скатившись по сыпухе, долго-долго идем по ущелью вдоль реки Правый Зиндон. 

Здесь много хороших мест для стоянки, но завтра тоже большой переход, так что решаем поднапрячься и дотянуть-таки до озера. В сгущающихся сумерках выходим на высокий берег.

Практически в темноте ставим у воды палатки, наспех перекусываем, падаем спать. Какой долгий, трудный, прекрасный был день!

Большое Алло — озеро Бирюзовое

С утра Саид, как обычно, торопит меня, хочет выйти пораньше. Выпрашиваю полчасика на прогулку по берегу озера. 

И опять вперед и вверх! Обходя отвесные скальные участки, поднимаемся к озеру Верхнее Алло и сворачиваем влево, по направлению к перевалу Двойной.

Оглядываемся назад:

Озеро Верхнее Алло.

Тропа дальше на карте не обозначена, нет ее и под ногами — сплошной хаос камней. Нет и обычных для туристических мест каменных пирамидок, по которым можно было бы понять, куда идти. Но Саид с легкостью находит удобный путь между каменных глыб.

Подъем крут и долог, к середине дня я совсем скисаю, и Саид забирает у меня рюкзак. Всю дорогу он подбадривает и развлекает меня то забавными байками, то философскими рассуждениями. Повезло мне с проводником!

Под перевалом устраиваем полноценный привал, обедаем, хотя день уже начинает клониться к вечеру. И лезем по сыпухе  — нужно пройти слева вон от той острой скалы наверху.

Карабкаюсь из последних сил, Саид уже давно ждет меня на перевале. Когда я в изнеможении выползаю наверх, он запевает свою афганскую песню. Этот миг до сих пор стоит у меня перед глазами.

Вечереет, небо затягивает облаками, и мы торопимся вниз, к Бирюзовому озеру.

Переходим снежник, спускаемся вдоль русла реки и на закате ставим палатки на берегу Бирюзового.

Озеро Бирюзовое — Искандеркуль

Ох, это была самая холодная ночевка. Утром достала из кастрюльки вот такую ледышку:

Но яркое солнышко вскоре растапливает и ее, и ледок у берега, становится жарко. Отправляемся в легкий и приятный путь вниз, по берегу реки Казнок.

Вскоре приходит время прощаться с Саидом — он сворачивает влево, к перевалу, после которого вернется обратно к Мутным озерам. Горячо благодарю своего бодрого и мудрого проводника. Если кто встретит его в Фанских горах — всячески рекомендую!

Жаль, конечно, было расставаться с Саидом, но до чего же я люблю особое ощущение свободного полета, когда путешествуешь в одиночку!

Весь день топаю вниз по ровной тропинке вдоль реки. Пейзаж совершенно изменился — вокруг шумят деревья, пахнет зеленью и цветами.

Ставлю палатку в лесочке, отсыпаюсь всласть — после спуска с высокогорья здесь тепло, дышится легко, красота!

На следующий день продолжаю спуск. Путь вдоль реки длинный и довольно однообразный, но после снегов и скал так приятно идти по ровной тропинке, дышать запахом сосен и можжевельников! К середине дня выхожу к обитаемым местам — поселку Сарытаг.

Здесь можно было бы остановиться на ночлег в цивильных условиях, но мне хочется дойти уже до озера Искандеркуль, так что приходится поторопиться, чтобы успеть до темноты. 

Вокруг красноватые, розовые, багряные скалы, которые кажутся еще ярче в свете вечернего солнца.

В наступающих сумерках выхожу, уже порядком уставшая, к озеру, но к берегу здесь подойти невозможно, он загорожен длинным высоким забором, за которым виднеются какие-то роскошные строения. Это дача таджикского президента.

На другой стороне дороги — красиво оборудованная площадка для отдыха и родник с вкуснейшей водой. Передохнув тут, иду дальше вдоль озера в поисках места для ночевки, но берег каменистый и обрывистый, палатку ставить негде. Начинает темнеть, и я возвращаюсь к воротам президентской дачи. В будке сидит симпатичный старичок-охранник, я спрашиваю его, где поблизости можно поставить палатку. Он улыбается и распахивает ворота: «Сегодня гостей нет, ночуй тут на берегу!» Проводит меня мимо увитых цветами коттеджей, шикарных клумб, вертолетной площадки, и вот я ставлю палатку прямо на краю пляжа. Вечер тихий и теплый,  доедаю последнюю супокашку и заваливаюсь спать в гостеприимной президентской резиденции.

Искандеркуль

Выспавшись по-королевски в гостях у президента, иду на другую сторону озера. После тягот горного похода хочется отдохнуть в цивильных условиях, и я поселяюсь на пару дней на турбазе Искандеркуль в домике на самом берегу. Чистая постель, горячий душ, кафе — какая забытая роскошь!

Меня тут же окружают заботой — улыбчивая хозяйка Зарина бесплатно забирает мои вещи в стирку, угощает арбузом и виноградом. Долго болтаю с художником, расписывающим стенки коттеджей в трогательной наивной манере. Он сомневается, не слишком ли суровой получилась лиса?

Весь день отдыхаю, валяюсь на берегу, наблюдая, как озеро меняет цвет. Отваживаюсь искупаться, хотя вода просто ледяная.

Неподалеку отдыхающее тут таджикское семейство готовит обед. Приносят мне огромную тарелку с горой благоухающей баранины — никогда не думала, что способна столько съесть, но после голодухи в горах уминаю все за милую душу. Не перестаю удивляться таджикскому гостеприимству!

Вечером выхожу на терраску кафе, откуда открывается отличный вид на озеро. Есть я сейчас не способна, хочу просто полюбоваться закатом. Знакомлюсь с итальянской журналисткой Марией, которая тоже в одиночку ездит по Средней Азии, и весь вечер проходит в рассказах о путешествиях.

На следующий день гуляю по окрестностям Искандеркуля. Зарина рассказала, что в паре километров от озера находится водопад, отправляюсь туда. Дорожка вдоль реки среди красных скал очень живописна.

Рык водопада слышен издалека. Прямо над бурлящей водой сделан сваренный из железных прутьев балкончик, вылезаю на него с некоторой опаской, но здесь можно в полной мере почувствовать мощное дыхание водопада. К сожалению, ущелье очень узкое, так что сфотографировать его как следует не получается.

Во второй половине дня иду прогуляться вдоль озера. Удивительно, насколько оно разноцветное!

Добираюсь опять до гостеприимной президентской дачи, и сделав крюк по густому влажному лесу, выхожу на противоположный берег озера, поднимаюсь к смотровой площадке на мысу. Здесь стоит обелиск в память о погибших в Фанских горах альпинистах.

Думала обойти озеро кругом, но тропинки по берегу дальше нет, она уводит куда-то далеко в горы, так что возвращаюсь тем же путем на турбазу. Вечером долго сижу у воды под огромными звездами.

Искандеркуль — Худжанд — Ташкент

Дальше мой путь лежит в сторону древних городов Шелкового пути — Самарканда, Бухары и Хивы. Самарканд совсем близко, но добраться до него непросто — придется делать большой крюк через Ташкент, так как только по дороге в Ташкент можно пересечь границу между Таджикистаном и Узбекистаном. (В 2018 году открыли границу в районе Пенджикента, и стало возможным проехать в Самарканд напрямую). 

А сначала надо добраться до Худжанда, откуда я начинала свой путь. Так что с утра пораньше рюкзак на плечо и вперед, топаю пешком по направлению к трассе на Худжанд. Путь неблизкий, но живописный — серпантинная дорожка вьется между красных скал.

Отмахав километров десять, сажусь передохнуть на обочине, и тут — ура! — тормозит жигуленок: «Подвезти?» Нам совсем недалеко по пути, но и на том спасибо — таджикские дедушка с бабушкой довозят меня до поселка Сарвода на трассе. Тут оживленное место — базар, кафешки,  и скоро я нахожу следующую машину до поселка Айни.

Дальше зависаю довольно долго, но наконец меня подбирает грузовик, направляющийся в Худжанд. Дорога долгая и непростая —  фура натужно карабкается по серпантинам. Водитель Хасан и его напарник — настоящие джентльмены: угощают меня обедом, а потом с негодованием отвергают деньги, которые я пытаюсь заплатить за проезд: «Мы шоферы, а не таксисты!»

Заселяюсь в гостиницу и иду гулять по вечернему Худжанду, который вновь поражает меня цивильностью и чистотой. Тут роскошный парк, куда с наступлением сумерек, похоже, выходит на прогулку все местное население. Разноцветная подсветка, музыка, фонтаны, цветы и зелень — просто красота!

На следующее утро на shared taxi добираюсь от автостанции до узбекской границы. Читала о суровости местных таможенников, но они не проявляют ко мне никакого интереса, так что, перейдя пешком границу, на другом shared taxi без проблем доезжаю до Ташкента, заселяюсь в чистенький симпатичный Art Hostel.

Поплескавшись тут в бассейне, отправляюсь бродить по Ташкенту. 

На базаре Чорсу купол того же удивительного бирюзового цвета, что озера в Фанских горах. Этот цвет вообще стал для меня символом Средней Азии, еще ярче я увижу его потом на минаретах Самарканда и Хивы.

В Ташкенте нет каких-то особых древних достопримечательностей, но погулять по просторному современному центру очень приятно.

Ужинала в ресторанчике посреди парка.

Самарканд

С утра пораньше — на вокзал, еду на поезде в Самарканд. Поселяюсь на два дня в чудесном отельчике Bahodir. Он устроен в старинном традиционном узбекском доме с тенистым внутренним двориком, где в жару так хорошо отдохнуть на цветастом ковре с чашкой зеленого чая! Повсюду лесенки и резные окошки. 

Отель расположен в двух шагах от главной достопримечательности Самарканда — площади Эль Регистан, но сейчас туда не попасть — площадь оказывается закрытой для посетителей из-за подготовки к фестивалю, который, оказывается, начнется тут сегодня вечером. 

Ну что ж, в Самарканде есть и еще на что посмотреть. Отправляюсь к мавзолею Гур Эмир, где захоронен завоеватель Тимур, или Тамерлан, которого здесь очень почитают. Имя «Тамерлан», кстати, тут считается обидным и не употребляется, так как значит «хромой Тимур». По дороге — памятник ему.

Бирюзовый купол мавзолея виден издалека.

А внутри — просто дух захватывает! Тончайшие  орнаменты как будто светятся изнутри. Долго-долго сидела тут на лавочке, любовалась золотом на голубом. 

В центре мавзолея — надгробия Тимура и его потомков. Могильный камень Тимура изготовлен из цельной глыбы темно-зеленого нефрита.

Говорят, что на нем есть надпись, гласящая, что нельзя тревожить покой усопших, иначе на землю обрушатся большие несчастья. По легенде, когда иранский шах завоевал Бухарское ханство, он осмелился забрать камень и приказал доставить его в Иран. По дороге камень упал и раскололся на две части, и тут же иранский шах получил известие о том, что на родине его начался мор. Устрашенный шах распорядился вернуть камень в Самарканд, где куски его соединили и поместили на прежнее место.

Неподалеку от усыпальницы Тимура расположен мавзолей Ак Сарай, совершенно невзрачный снаружи, но богато украшенный изнутри.

В сумерках возвращаюсь к площади Регистан, тут уже началось представление, которое можно посмотреть издалека, с высоких ступеней.

Давно стемнело, но мне не хотелось уходить от серпика луны над полумесяцами куполов.

На следующее утро, наконец, можно попасть на площадь Регистан и рассмотреть как следует древние медресе. 

Внутри — опять золото на голубом.

Дальше на моем пути — грандиозная мечеть Биби Ханум, названная по имени старшей жены Тимура. Про ее строительство можно услышать множество разных романтических баек, например, такую.

Красавица Биби Ханум решила порадовать супруга и возвести мечеть к его возвращению из военного похода. Рабочие, как это обычно и бывает, затянули строительство, и стало понятно, что сюрприз не получится. Биби Ханум умоляла главного зодчего поторопиться, и он пообещал успеть, но только в обмен на поцелуй царицы. Та взяла два яйца — крашеное и белое, — и сказала: «Снаружи они разные, но разбей их, и увидишь, что внутри одно и то же. Таковы и женщины, я подарю тебе любую из моих рабынь». Зодчий не растерялся, взял два бокала, в одном из которых была вода, а в другом вино, и ответил: «Эти бокалы похожи, но выпей из них, и одного ты не почувствуешь, а другой опьянит тебя. Такова любовь». 

Неизвестно, чем у них там дело кончилось, но прозаический путеводитель утверждает, что мечеть была воздвигнута самим Тимуром в честь его успешного похода в Индию, а называть ее так стали просто потому, что рядом было расположено медресе, построенное Биби Ханум. 

К полудню начинается страшная жара. Трудно представить, что всего несколько дней назад в горах я шла по снегу и тряслась от холода в палатке! Приходится вернуться в отель и переждать пару часов в тенечке с чашкой зеленого чая и прохладной дыней.

Жара не спадает, но мне надо еще многое успеть. Отправляюсь к некрополю Шахи Зинда, это живописный комплекс мавзолеев самаркандской знати. Везде, везде тот самый бирюзовый цвет!

 

Спасаюсь от жары, разглядывая нежные интерьеры мавзолеев.

Неподалеку от Шахи Зинда находится захоронение библейского пророка Даниила, которого здесь тоже почитают. Про это место рассказывают разные легенды — как возник тут целебный родник, как надгробие чудесным образом начало расти (оно действительно очень длинное — больше 15 метров), как расцвело засохшее дерево. 

К вечеру становится, наконец, прохладнее, вокруг благоухает базилик, из которого тут делают бордюрные клумбы.

Неподалеку есть еще любопытные места — обсерватория Улугбека, несколько древних мавзолеев и мечетей, но сил на это уже не остается. Направляюсь не спеша домой мимо древнего городища Афросиаб.

Бухара и окрестности

Рано утром у меня поезд до Бухары. Прихожу на вокзал заранее, тут ожидается прибытие какого-то важного гостя. Его будет встречать оркестр и местные красавицы в национальных нарядах того же удивительного бирюзового цвета.

Поезд прибывает на станцию Каган, до центра Бухары отсюда километров десять, добираюсь на маршрутке. На площади Ляби Хауз меня приветствует Ходжа Насреддин.

Бросив рюкзак в отельчике в двух шагах отсюда, отправляюсь гулять. Ляби Хауз — центр туристической жизни Бухары, тут веет прохладой от озера и фонтанов. Долго разглядываю фасад одного из медресе, пытаясь понять, каких зверей держат в когтях диковинные птицы.

Тут полно лавочек, в которых работают  разные мастера — ткут цветастые узбекские пояски и сумки, чеканят, режут по дереву, и тут же продают все изготовленное. 

Самой любопытной оказывается мастерская национальных кукол — это целый музей. Хозяин музея раньше был руководителем театра марионеток и делал кукол для спектаклей, а теперь изготавливает их на продажу. Он рассказывает, что прообразом для куклы чаще всего оказывается реальный человек, заинтересовавший его своим типажом. Поэтому его куклы такие колоритные, прямо как живые!

После сказочного кукольного музея кажется, что вся Бухара будет продолжением восточных сказок, но не тут-то было! Выйдя с Ляби Хауз, обнаруживаю, что повсюду в городе идет сплошной ремонт. Сбежала из Москвы от бесконечного перекладывания плитки, а тут то же самое! Все улицы перекопаны, пройти невозможно, везде пыль и духота.

Кое-как добираюсь до нарядной мечети Боло Хауз с расписным потолком и деревянными колоннами.

Сажусь перекусить в кафе у пруда. Устав от постоянной диеты из плова и баранины, прошу что-нибудь овощное. Повара сначала растерялись, но быстро сообразили — взяли обычный салат и поджарили его на сковородке. Никогда не думала, что жареные огурцы — это очень вкусно!

Напротив Боло Хауз — внушительные пузатые стены крепости Арк.

Ближе к вечеру выхожу на центральную площадь Пои Калян, тут медресе, мечеть и внушительный минарет. 

Минарет Калян уцелел после того, как Чингисхан разгромил и практически уничтожил Бухару. Согласно легенде, когда завоеватель вошел на площадь и посмотрел вверх на минарет, с его головы упал шлем. Он счел это знаком, что минарет не должен быть разрушен.

На другой стороне площади обнаруживается кафешка на втором этаже здания в строительных лесах. Забираюсь туда и сижу с чашкой чая до темноты, любуясь закатом.

Весь следующий день с трудом пробираюсь по пыльным перекопанным улочкам от одной достопримечательности до другой.

Древний мавзолей Саманидов, декоративная кирпичная кладка которого напоминает вязанный на спицах узор.

Мавзолей Чашма Аюб со священным источником.

Многочисленные медресе, названия которых трудно упомнить.

Необычная трогательная мечеть Чор Минор.

Устав от духоты и пыли, забираюсь на крытый рынок. Тут можно было бы весь день провести, разглядывая вышивки сюзане, ковры, узорчатые кувшины.

К вечеру жара спадает, уличные работы заканчиваются, можно наконец прогуляться по Бухаре с удовольствием.

В пригородах Бухары есть несколько любопытных мест, где мне хотелось побывать. Но добраться туда на общественном транспорте непросто, а время поджимает, так что с утра пораньше договариваюсь с таксистом поездить  по окрестностям на машине. Сначала отправляемся к почитаемой исламской святыне — мемориальному комплексу Бахоуддина Накшбанди, одного из основателей суфизма.

Это место считается среднеазиатской Меккой, сюда стекается множество паломников, некоторые приходят издалека пешком.

Тут торжественно и тихо, нет обычного гомона туристов, слышно только негромкое чтение молитв.

После мавзолея едем в  совершенно иное по настроению место — летнюю резиденцию бухарского эмира. Это дворец Ситораи Мохи Хоса — комплекс нарядных помпезных зданий, богато украшенных росписями и витражами. 

На берегу пруда — белоснежное здание гарема. Говорят, что наложницы  купались в пруду, а эмир бросал им с балкона яблочко, и та, что поймает его, отправлялась с эмиром в покои.

А сейчас тут музей традиционной узбекской вышивки сюзане. Разглядываю коконы шелкопряда и затейливые растительные орнаменты, читаю о символике и традициях этого мастерства.

Урочище Сармыш

Дальше мой путь лежит в сторону третьего из великих городов Шелкового Пути — Хивы. Но по дороге я хочу посмотреть еще одно малоизвестное место, на описание которого случайно наткнулась в сети  — урочище Сармыш, где было обнаружено множество наскальных рисунков бронзового века. Таксист отвозит меня на автостанцию, и, дождавшись shared taxi, я уезжаю в городок Навои. Тут на бойком перекрестке долго расспрашиваю местных, как добраться до Сармыша, но никто ничего толком не знает. Наконец один паренек соглашается довезти меня до пионерлагеря с таким названием, вроде бы, говорит он, там дальше и рисунки какие-то есть. 

Долго трясемся по грунтовке, перед въездом в пионерлагерь упираемся в шлагбаум. Пионеров тут никаких не видно, лагерь пуст, но в будочке имеется сторож, который наотрез отказывается пропускать машину. Вопрос решается небольшой суммой денег, и, проехав лагерь насквозь, мы оказываемся в ущелье из черных блестящих на солнце скал.

И вот они, петроглифы Сармыша! Те, что ближе к дороге, отмечены белыми камушками на обочине, но сколько их еще скрыто в скалах! Ущелье тянется километра на три, и отовсюду с черных камней на меня смотрят древние звери, древние люди и какие-то загадочные существа.

Не замечая жары и палящего солнца, лазила несколько часов, отыскивая все новые и новые рисунки. Хотя тут, кажется, и месяца было бы мало. Потом, вернувшись в Москву, стала искать информацию об этом удивительном месте, оказалось, что найдено более 5000 изображений, но полной карты сармышских петроглифов до сих пор не существует.

Умученный долгим ожиданием парнишка-шофер укоряет меня: «И что там смотреть столько времени — каракули какие-то!» Рассказываю ему, как это меня потрясает — трогать своей рукой картину, которую вот прямо здесь пять тысяч лет назад рисовала рука древнего художника, как по этим изображениям можно представить себе обычаи и мысли первобытных людей, какие удивительные звери жили тут в древности. Соглашается вылезти из машины, посмотреть вместе со мной на петроглифы, заинтересовывается: «Ух ты, царь на динозавре!»

Вернувшись в Навои, без сил падаю на топчан в ресторанчике и валяюсь там до позднего вечера. Около полуночи уезжаю на ночном поезде в Хиву.

Хива

Когда-то давным-давно, в ранней юности, я была в Хиве один день проездом, и тогда  меня просто поразил огромный ярко-бирюзовый минарет. Подробности той поездки давно стерлись из памяти, но минарет этот запал в душу. Собственно, всю эту поездку по Узбекистану после горного похода я затеяла, чтобы взглянуть на него еще раз. И вот он у меня перед глазами!

Говорят, что Хива подобна драгоценной шкатулке с хитроумным замочком, который трудно открыть. Мне она открылась сразу — я не замечала гвалта туристов, отложила в сторону путеводитель и весь день просто бродила по сказочному узорчатому городку, где сквозь толпы экскурсантов и сувенирные лавочки просвечивает настоящая древность.

Открываем резную дверь…

На закате залезла на крепостную стену.

Элик Кала — древние крепости Хорезма

Две тысячи лет назад в этих краях, сейчас бесплодных и пустынных, был совсем другой климат. Земли в низовьях Амударьи зеленели и процветали, здесь располагалось богатое государство Хорезм. Было построено множество мощных оборонительных крепостей, некоторые из которых, полуразрушенные и затерянные в песках,  сохранились и поныне. Сейчас эта местность называется Элик Кала, что значит «пятьдесят крепостей».

Добраться до хорезмских крепостей непросто, общественного транспорта тут практически нет, так что в последний день путешествия я решила шикануть и отправиться в поездку на машине. Договариваюсь с местным водителем Надиром, он покажет мне крепости, а к вечеру отвезет к самолету в аэропорт Ургенч. 

Первая на нашем пути крепость Гульдурсун стоит прямо на окраине поселка. Мощные каменные валы, оборонительные башни, а внутри стен — просто огромное заросшее травой поле, ничего из внутренних построек не сохранилось. 

Надир, как водится, рассказывает легенду о крепости. Расположенный тут хорезмский город Гулистан был осажден монголами. Осада длилась долго, у защитников крепости заканчивались припасы, да и нападавшие устали ждать. Хорезмский шах пошел на хитрость: осажденные взяли последнего быка, накормили его последним оставшимся зерном и выпустили за ворота крепости. Оголодавшие монголы, естественно, забили и распотрошили быка, и увидев, что бык был накормлен отборным зерном, поддались панике: если даже скотину хорезмцы так хорошо кормят, значит, у них запасов хватит на долгие годы, а нападающим грозит гибель от голода! И монголы стали сворачивать осаду.  Но хитрость не удалась из-за юной дочери хорезмского шаха Гульдурсун. Глядя с высокой стены осажденного города на захватчиков, она увидела вражеского полководца и влюбилась в него с первого взгляда. Увидев, что монголы собираются уходить, она тайно послала ему письмо с рассказом об обмане. Монголы воспряли духом, пошли на приступ и разгромили город. Однако надежды коварной Гульдурсун не сбылись: монгольский полководец объявил, что как она предала свой народ, так же может предать и его, и повелел казнить ее. 

Заслушавшись Надира, не замечаю, как уже подъезжаем к следующей крепости — Кой Крылган Кала. Со стороны она выглядит маленькой и невзрачной, зато внутри оборонительной стены, имеющей форму правильного круга, прекрасно видны остатки городских строений. Говорят, что это самая древняя из сохранившихся крепостей Хорезма.

Следующая крепость — Кырк Кыз Кала, что значит «крепость сорока дев». Надир рассказывает, что в Средней Азии немало сооружений с таким названием, что связано, видимо, с распространенностью легенды о сорока девушках-праведницах, что обратились в камни, чтобы спастись от преследовавших их захватчиков.

Поблизости еще одна полуразрушенная крепость, название которой стерлось у меня из памяти, как стерты песком и ветром линии ее стен.

Подъезжаем к живописному комплексу Аяз Кала. Городище на холме и малая крепость хорошо сохранились, долго лазаю по лабиринтам глиняных стен.

Селфи у входа в крепость:

Очередная легенда — про царя Аяза. Местный правитель погиб в схватке с врагами, и старейшины решили сделать новым шахом того, на чью руку сядет выпущенный царский сокол. Птица выбрала простого солдата, ее отогнали, но сокол, сделав круг, вернулся на то же место. Под руководством солдата-царя хорезмцы одержали победу над захватчиками, он правил долго и мудро, но чтобы помнить о своем происхождении и не возноситься, приказал повесить у своего трона старый солдатский сапог.

На закате подъезжаем к Топрак Кала — огромной крепости, которая одно время была столицей Хорезма. Эта крепость хорошо исследована археологами, здесь были открыты помещения с росписями, найдены статуи, керамика, украшения и монеты, обнаружены образцы хорезмийской письменности. Но все это  находится в музеях, а сейчас тут только пыль, песок и древние стены покинутого города.

В наступающих сумерках успеваем посмотреть крепость Кызыл Кала. Полуразрушенная, засыпанная песком, она напоминает песочный замок, который строят дети.

В Элик Кала еще множество крепостей, но солнце уже село. На прощание Надир завозит меня на чудесное озеро, где я долго плаваю в теплой воде под сиреневым небом. И в аэропорт, домой!

 

Оставьте комментарий